На пуантах вдали от дома

Вышел том интервью с артистами дягилевской труппы: даже легенды балета оказываются непредсказуемыми

Празднование столетия начала “Русских сезонов” Сергея Дягилева грозит вылиться во всемирный фестиваль, растянутый на целый год. На обилие этих торжеств на Западе Россия пока ответила единственной акцией — зато такой, которая может заменить научную конференцию. Увидел свет 700-страничный том “Эвтерпа, ты?”, почти полностью посвященный влиянию дягилевской труппы на развитие мирового балета.

Автор книги Михаил Мейлах до этого был известен в узких кругах филологов. Его судьба сама достойна романа: родившись в Ленинграде, занимаясь трубадурами и обэриутами, он оказался в числе советских политзаключенных, а пятнадцать лет назад вернулся в науку и уехал продолжать исследования в университет Страсбурга. Там Мейлах познакомился с Ириной Бароновой — балериной постдягилевских трупп. Длинный, содержавший уникальную информацию разговор с Бароновой положил начало десяткам других встреч с деятелями русской балетной эмиграции — Мейлах с детства был постоянным зрителем Кировского (Мариинского) театра.

В его книге собраны рассказы радостные и горестные, спокойные и авантюрные — ведь среди собеседников были наследницы знаменитых российских фамилий Татищевых, Безобразовых, Рябушинских и безродные беженцы из Бессарабии и Армении. Успех дягилевских трупп превратил балетную профессию в одну из самых желанных для эмигрантов: русское имя в сочетании с пуантами в ненадежной жизни вдали от дома гарантировало кусок хлеба.

В книге собраны рассказы радостные и горестные, спокойные и авантюрные Это очень разные судьбы. Скажем, Вера Волкова, будущий педагог Нуреева, чтобы присоединиться к “Русским сезонам”, сбежала во время гастролей Киевского оперного театра на Дальнем Востоке и несколько недель пешком добиралась до китайской границы, а оттуда через Харбин и Шанхай в Париж. Там в крошечных, плохо отапливаемых студиях преподавали Преображенская, Кшесинская, Егорова — бывшие дивы Императорского балета, хлебнувшие в эмиграции нищеты, но талантливым ученикам дававшие уроки бесплатно.

Анатолий Жуковский, создавший кафедру этнологии танца в университете Сан-Франциско, первые па освоил только в двадцать, когда балетное образование обычно заканчивается, но уже через девять лет возглавил балетную труппу Белградского театра, а после войны, в последние годы существования постдягилевских компаний, успел выступить и с ними. Сестры Толчиф, дочери главы одного из индейских племен, были одними из первых звезд “Русских балетов”, кто не поменял свою фамилию на русскую: под занавес в труппах было уже много иностранцев.

Мейлаху, оказавшемуся на Западе в середине 90-х, не удалось застать главных героев дягилевской антрепризы. Но они присутствуют в рассказах артистов. Михаил Фокин неожиданно предстает внимательным, подчеркнуто корректным человеком. Бронислава Нижинская, создательница “Свадебки” и сестра легендарного Вацлава, в памяти одних осталась железной теткой с прокуренным голосом, а других — суровым педагогом, тем не менее заботливо старавшимся устроить судьбы бывших учеников.

Есть в книге Мейлаха и рассказчики легендарные: Александра Данилова, Михаил Барышников, Джон Ноймайер, Алла Осипенко. Но научная скрупулезность, умение обращать внимание на мелкие, но значимые детали позволяет автору даже их представить непредсказуемо.

Михаил Мейлах “Эвтерпа, ты? Художественные заметки. Беседы с артистами русской эмиграции”. Т. 1. Балет. — М.: Новое литературное обозрение, 2008

Анна Галайда
Для Пятницы
Фото: lebrecht/russian look
№ 4 (139) 06 февраля 2009